Конституционный Суд и свобода совести в России

В феврале 2000 года избранная двумя месяцами раньше Государственная Дума нового созыва начала свою работу с одобрения законопроекта, продлевающего на год срок окончания перерегистрации религиозных организаций России. В соответствии с Федеральным законом от 19 сентября 1997 года "О свободе совести и о религиозных объединениях" этот срок истекал 31 декабря, после чего не прошедшие перерегистрацию общины могли быть ликвидированы по решению судебных органов.

Этому решению предшествовала официальная публикация 16 декабря 1999 года постановления Конституционного Суда Российской Федерации по делу о проверке конституционности некоторых положений Федерального закона. Суд высказался против придания закону обратной силы. Тем самым завершился еще один этап борьбы за реальное обеспечение гарантированной гражданам России Конституцией 1993 года свободы совести, свободы, у которой оказалось немало противников.
Закон, который противоречит шестнадцати статьям Конституции
Неконституционность Федерального закона "О свободе совести и о религиозных объединениях" была отмечена Президентом Б.Н.Ельциным еще в 1997 году. Он отказался тогда подписать принятый Государственной Думой 23 июня 1997 года и одобренный Советом Федерации 4 июля того же года текст и предупредил, что в случае преодоления парламентариями президентского вето одновременно с подписанием и обнародованием закона обнародует свое письмо с перечислением тех норм, которые не могут применяться ввиду их противоречия Конституции и международным договорам России.
Этот закон, пояснял Б.Н.Ельцин, противоречит статьям 2, 6, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 28, 29, 30, 54, 55, 59 и 62 Конституции Российской Федерации, статьям 18 и 19 Всеобщей декларации прав человека, статьям 18 и 19 Международного пакта о гражданских и политических правах, статьям 9 и 10 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Кроме того, указывал Президент, Федеральный закон противоречит ряду иных законов Российской Федерации, внося дополнительный дисбаланс в систему российского законодательства, и так серьезно расшатанную непродуманным и хаотичным законотворчеством.
Не прошло, правда, и двух месяцев, как тот же Б.Н.Ельцин поставил свою подпись под этим документом. Изменению позиции главы государства предшествовала мощная кампания в поддержку закона, развернутая священноначалием Русской Православной Церкви и той частью политической элиты, которая сделала ставку на использование православия в качестве новой государственной идеологии России.
Чтобы оправдать этот поворот на 180 градусов, чиновники президентской Администрации по договоренности с руководством Думы внесли в вызвавший такую бурю страстей текст несколько "косметических" поправок, не менявших, по публично выраженному признанию председателя думского Комитета по делам общественных объединений и религиозных организаций В. И. Зоркальцева, "ни концепции, ни структуры" закона. В результате вступивший в силу в конце 1997 года законодательный акт нарушает 16 статей Конституции и по меньшей мере три международных договора России.
Весной 1999 года с критикой закона неожиданно для многих выступил Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации О.О.Миронов, который, будучи в 1997 году депутатом Думы, голосовал за этот документ. В своем заключении, направленном руководителям различных ветвей власти, он подчеркнул, что, "помимо декларированного в преамбуле привилегированного положения отдельных религий, ряд других положений закона устанавливает нормы, по сути ведущие к дискриминации отдельных конфессий на практике".
Сразу же после вступления в силу Закона 1997 года Совет директоров Российского отделения Международной ассоциации религиозной свободы (РО МАРС) просил своих членов-специалистов по правовым вопросам направить запрос о его конституционности в Конституционный Суд Российской Федерации. Поводом для рассмотрения запроса должны были стать нарушения прав и свобод конкретных религиозных организаций, связанные с применением опять-таки конкретных статей закона.
Большая часть нарушений была связана с тем, что, принимая закон, депутаты фактически придали ему, вопреки Конституции, обратную силу. Всем "местным" религиозным организациям, в том числе и тем, которые уже получили в прошлом государственную регистрацию, предстояло пройти не позднее 31 декабря 1999 года перерегистрацию, причем те из них, которые не могли представить документ о своем существовании "на данной территории" на протяжении 15 лет или о вхождении в централизованную структуру, регистрируемую Министерством юстиции РФ, могли пользоваться правами юридического лица при условии их ежегодной перерегистрации до наступления указанного пятнадцатилетнего срока с ограничениями в правах.
Жалобы в Конституционном Суде
Директор Института религии и права А. В. Пчелинцев и президент Христианского юридического центра В. В. Ряховский, а также известный московский адвокат Г. А. Крылова подготовили для представления в Суд жалобу церкви христиан веры евангельской "Прославление" (г. Абакан, Хакасия). Почти одновременно в Суд поступила аналогичная жалоба представителей религиозного общества Свидетелей Иеговы в г. Ярославле В. А. Гладышева и А. Е. Леонтьева. Обе жалобы были соединены в одном производстве и после длительного предварительного изучения рассмотрены на заседании Конституционного Суда 21 октября 1999 года.
В обоих случаях речь шла о конституционности некоторых положений статьи 27 Закона 1997 года, ограничивавших права тех местных религиозных организаций, которые не входят в состав централизованных структур и не имеют документа, подтверждающего их существование на соответствующей территории на протяжении не менее 15 лет. Другие статьи закона при этом не рассматривались.
Изучение жалоб в аппарате Конституционного Суда продолжалось так долго, что обе организации, выступившие в качестве истцов, успели решить свои проблемы, вступив в соответствующие централизованные структуры. Этот факт дал постоянному представителю Госдумы в Конституционном Суде Валерию Лазареву повод призвать судей прекратить производство по данному делу, поскольку-де к моменту разбирательства в Суде обратившиеся в него религиозные организации были зарегистрированы и оспариваемый закон не ущемляет их в правах. Кроме того, добавил постоянный представитель Госдумы, нет никаких оснований соглашаться с заявителями по существу, так как оспариваемые в суде нормы закона, с точки зрения думского большинства, соответствуют Конституции.
С мнением В.Лазарева решительно не согласился приглашенный на заседание Суда в качестве специалиста заместитель председателя Комитета Государственной Думы по связям с общественными объединениями и религиозными организациями В. В. Борщев. Он напомнил о дискриминационном характере многих положений закона и призвал судей дать ответ по существу на заданный им вопрос, соответствует ли этот документ Конституции и международным договорам Российской Федерации, по крайней мере в той его части, которая имеет непосредственное отношение к жалобе двух религиозных организаций.
Ибо не только над этими двумя организациями, но и над тысячами других "местных" религиозных общин нависла реальная угроза лишиться полученной ранее государственной аккредитации и потерять право:
- производить, приобретать, экспортировать, импортировать и распространять религиозную литературу, печатные, аудио- и видеоматериалы и иные предметы религиозного назначения;
- учреждать организации, издающие богослужебную литературу и производящие предметы культового назначения;
- создавать образовательные учреждения, а также учреждать средства массовой информации;
- создавать учреждения профессионального религиозного образования для подготовки служителей и религиозного персонала;
- обучать детей религии вне рамок образовательной программы;
- иметь при себе представительство иностранной религиозной организации, приглашать иностранных граждан для занятия профессиональной, в том числе проповеднической, религиозной деятельностью;
- просить Президента РФ об отсрочке от призыва на военную службу и освобождении от военных сборов своих священнослужителей.
Одно из дискриминационных положений закона объявлено "конституционным", но не будет отныне иметь обратной силы
Прошло более месяца, прежде чем Конституционный Суд огласил свой окончательный вердикт. 23 ноября 1999 года стало известно, что Суд не решился прямо дезавуировать позицию законодателей и признал обжалуемые положения закона не противоречащими Конституции. Судьи были вынуждены, однако, дать этим положениям такую интерпретацию, которая, по существу, была равнозначна признанию их неконституционными.
Согласно постановлению Конституционного Суда, положения закона, о которых идет речь, соответствуют Конституции лишь постольку, поскольку они, "применительно к их действию в отношении религиозных организаций, учрежденных до вступления данного Федерального закона в силу, а также местных религиозных организаций, входящих в структуру централизованной религиозной организации, означают, что такие религиозные организации пользуются правами юридического лица в полном объеме, без подтверждения пятнадцатилетнего минимального срока существования на соответствующей территории, без ежегодной перерегистрации".
В то же время Конституционный Суд заявил, что "государство вправе предусмотреть определенные преграды, с тем чтобы не предоставлять статус религиозной организации автоматически, не допускать легализации сект, нарушающих права человека и совершающих незаконные и преступные деяния, а также воспрепятствовать миссионерской деятельности (в том числе в связи с проблемой прозелитизма), если она несовместима с уважением к свободе мысли, совести и религии других и к иным конституционным правам и свободам, а именно сопровождается предложением материальных или иных социальных выгод с целью вербовки новых членов в церковь, неправомерным воздействием на людей, находящихся в нужде или в бедственном положении, психологическим давлением или угрозой применения насилия и т.п."
Мнение юристов
После опубликования постановления Конституционного Суда А. В. Пчелинцев и В. В. Ряховский распространили совместное заявление, в котором называют главным достоинством решения Конституционного Суда подтверждение того факта, что Россия, пусть еще и не очень уверенно, порой с оглядкой, но все же встает на путь правового государства.
Действительно, констатируют они, в силу данного постановления все религиозные организации, зарегистрированные до 1 октября 1997 года, при прохождении государственной перерегистрации освобождаются от обязанности подтверждать пятнадцатилетний срок своего существования на соответствующей территории. Таким образом, независимо от вхождения в структуру той или иной централизованной религиозной организации, они будут пользоваться правами юридического лица в полном объеме без ежегодной перерегистрации и без ограничений, предусмотренных для "новичков".
По мнению авторов заявления, решение Конституционного Суда защищает конституционные права и свободы граждан. Суд дал исчерпывающее толкование данных норм закона, исключающее двойственность, приводившую на практике к многочисленным нарушениям прав граждан и религиозных организаций.
Более сдержанно отреагировала на решение Конституционного Суда Г. А. Крылова. Она обратила внимание на то обстоятельство, что Суд ушел от принципиальной оценки Закона 1997 года, и, назвав принятое им постановление "явно половинчатым и ограниченным", указала на главный недостаток этого документа: он не препятствует религиозной дискриминации, хотя формально удовлетворяет конкретных заявителей.
Безусловно, даже столь ограниченное решение принесет существенное облегчение многим зарегистрированным религиозным организациям, признает Г. А. Крылова. В то же время, считает она, Суд "элегантно ушел от признания неконституционными явно дискриминационных норм", указав, что обжалуемые положения закона, применительно к их действию в отношении других религиозных организаций, не проверялись.
Женщина-юрист, завоевавшая в России популярность смелой и бескомпромиссной защитой свободы для всех, в том числе и для тех, чьи взгляды она не разделяет, и на сей раз осталась верна себе. Она не остановилась перед открытой критикой в адрес Конституционного Суда в связи с тем, что он "сделал вполне определенный реверанс властным структурам", когда, "со ссылкой на религиозный плюрализм, указал, что государство вправе при определенных условиях не допускать легализации "сект" и препятствовать миссионерской деятельности".
Г. А. Крылова убеждена в том, что "эти условия, носящие оценочный характер, трактуются и будут трактоваться официальными лицами исходя из определенного отношения к различным религиям, что в конкретных российских условиях ведет к многочисленным нарушениям религиозных прав и свобод".

Мнение правозащитника
Некоторые эксперты выражают оптимизм, заявил со своей стороны В. В. Борщев, выступая на заседании Совета директоров РО МАРС. Действительно, Конституционный Суд практически подтвердил, что Закон 1997 года не должен иметь обратной силы. То есть, если следовать букве постановления, зарегистрированные ранее религиозные организации не могут быть ликвидированы. По мнению В. В. Борщева, это охладит некоторые "горячие головы" и будет положен предел развернувшейся, было, "охоте на ведьм", словесной эквилибристике вокруг "традиционных" и "нетрадиционных" общин верующих.
Но нельзя не видеть негативные стороны этого документа, который "таит в себе серьезную опасность", считает В. В. Борщев, занимающий также пост председателя Палаты по правам человека Политического Консультативного Совета при Президенте РФ. До сего времени у нас не существовало такого правового понятия, как "секта". Его и на самом деле нет, хотя в бытовой лексике оно имеет хождение, неся негативную окраску. Однако Конституционный Суд употребил это слово в официальном документе и тем самым развязал руки всем, кто навешивает ярлыки на неугодные им культы и начинает словесное избиение инаковерующих, психологически готовя переход к судебным репрессиям.
_ А что вы скажете о термине "вербовка", который был употреблен в постановлении Конституционного Суда применительно к миссионерской деятельности и "прозелитизму" религиозных организаций, - спросили председателя Палаты по правам человека члены Совета.
_ Это в высшей степени опасное жонглирование словами, - ответил В. В. Борщев. - Если можно спорить о миссионерстве и "прозелитизме", ибо дискуссия в таком случае ведется в рамках религиозных понятий, то термин "вербовка" имеет в современном русском языке совершенно иной, специфический смысл. И поскольку вопросы "вербовки" и борьбы с ней относятся к компетенции определенных служб, возникает подозрение, не дается ли зеленый свет вмешательству в религиозные дела в тех формах, в которых оно происходило в годы советской власти.
По мнению В. В. Борщева, члены Конституционного Суда не обратили внимания на серьезный характер возможных последствий употребления ими в юридическом документе терминов, которые не должны были бы в нем фигурировать. "Конечно, судьи - живые люди и могли не заметить, что опускаются до лексики, заимствованной из другой области, - сказал он. - Но их промашка может стоить обществу слишком дорого. Жаль, что этот факт осознали к данному моменту далеко не все религиозные деятели, которые не заметили, какой джинн был выпущен из бутылки".
"Кто не с нами, тот против нас"?
В связи с появлением в постановлении Конституционного Суда слова "секты" следует вспомнить, что, как писал некоторое время тому назад А. В. Пчелинцев, это слово не является научным термином и в религиоведческой литературе практически не используется. Его живучесть в современном русском языке связана с предрассудками, уходящими в историю Отечества. При наличии господствующей государственной православной религии все остальные религии были терпимыми либо гонимыми. В дореволюционном законодательстве даже присутствовали понятия "зловредная" и "менее зловредная секта". К таковым царский режим относил, например, ряд протестантских течений. Отсюда рецидивы мышления, которые дают о себе знать и поныне.
Не случайно Судебная палата по информационным спорам при Президенте РФ в одном из своих решений (12 февраля 1996 года) указала, что данный термин, в силу сложившихся в обществе представлений, несет, безусловно, негативную смысловую нагрузку и, употребляя его, журналисты могут оскорбить чувства верующих.
По убеждению известного специалиста по новым религиозным движениям заведующего кафедрой Российской академии государственной службы при Президенте РФ профессора Н. А. Трофимчука, в понятия "тоталитарные секты" и "деструктивные культы" заложено политическое содержание, смысл которого сводится к формуле: кто не с нами, тот против нас или чья страна, того и религия. Естественно, при этом не может быть и речи о терпимости и уважении других убеждений, о праве личности выбирать убеждения.
Употребление подобных понятий некоторыми традиционными религиями есть скрытая, а нередко и открытая попытка подтолкнуть правоохранительные органы к проведению определенных репрессивных, запретительных мер в отношении новых религиозных движений, попытка создать альянс государства и Церкви в борьбе с инакомыслием.
В то же время многие политические деятели в период предвыборной гонки, дабы заполучить голоса православных избирателей, объявляют новые религиозные движения чуть ли не враждебными народу, подрывающими государство. Между тем история искоренения ереси подтверждает, что инквизиция порождала лишь новое зло, цепь преступлений, когда с одинаковой жестокостью вырезались иудеи, мусульмане, христиане.
Видимо, к числу подобных "враждебных народу", хотя и отнюдь не новых религиозных организаций Минюст отнес (при благосклонном согласии Конституционного Суда) католический орден иезуитов. При этом, вопреки всякой логике, без малейших трудностей перерегистрацию прошел другой католический орден - францисканцы. Подтверждена регистрация и апостольских администратур для католиков латинского обряда различных регионов России.
Провал затеи с экстренной перерегистрацией религиозных объединений
Еще одним свидетельством некорректности Закона 1997 года стал скандальный провал попыток завершить перерегистрацию религиозных объединений в установленный Думой срок - за два года, то есть до 31 декабря 1999 года. Выбор даты "подведения итогов" был обусловлен желанием большинства депутатов оставить за бортом как можно большее число общин, принадлежащих к "нетрадиционным" религиям. Предполагалось, что именно они не смогут своевременно собрать и оформить все документы, требуемые для получения свидетельства о перерегистрации, и тогда религиозная география России сможет быть изменена в сторону возврата к параметрам былых времен.
Кое-где местные власти уже начали, было, судебные процессы с целью запретить не успевшие получить свидетельства о перерегистрации неправославные общины. Первым развернуло наступление на "ненаших" Министерство юстиции Чувашии. За ним последовало Областное управление юстиции г. Воронежа. По сообщению корреспондента Кестонской Службы новостей, оно направило в районные суды исковые заявления с требованием о ликвидации 13 местных общин иудеев, лютеран, баптистов и пятидесятников. Слушание первого из этих заявлений должно было начаться 22 февраля.
Аналогичная ситуация сложилась в Калужской области, где на 18 февраля было назначено судебное заседание, на котором предполагалось рассмотреть вопрос о ликвидации трех баптистских и одной пятидесятнической общины.
Чиновники на местах явно поторопились: направленное против "нетрадиционных" религий положение закона на деле ударило прежде всего по крупнейшему религиозному объединению страны - Русской Православной Церкви, которая физически не успела оформить в срок документы для легализации большинства своих приходов на местах. А именно они составляют самую многочисленную группу общин, подлежащих перерегистрации. В результате Государственная Дума нового созыва была вынуждена начать свою работу с внесения изменений в Федеральный закон "О свободе совести и о религиозных объединениях" и продлила срок перерегистрации на один год, то есть до 31 декабря 2000 года.
Таким образом, противники равноправия религиозных объединений перед законом потерпели на рубеже 1999 и 2000 годов два серьезных поражения. Однако борьба юристов и правозащитников за действительную свободу совести в России не закончена.
Анатолий Красиков - профессор, доктор исторических наук, руководитель Центра социально-религиозных исследований Института Европы РАН, президент Российского отделения Международной ассоциации религиозной свободы. В 1992-1996 годах работал в Администрации Президента РФ

перепечатано с http://www.law.edu.ru/doc/document.asp?docID=1138297