Идеальная семья постоянного диакона

Дж. Френсис, кардинал Стаффордский.

Характеристики идеального мужа и идеальной жены, с одной стороны, и идеального диакона - с другой, иллюстрируют два текста. Первый взят из Библии, второй - из обряда рукоположения. Правило жизни может быть выведено из них и включает элементы нового образа жизни под руководством Святого Духа.

Эти тексты служат первыми двумя частями моей беседы: диакон как муж и диакон как рукоположенный священник. В третьей части я укажу на элементы духовности диакона. В заключении будут приведены примеры современной семейной духовности.

Следует сделать три предварительных пояснения. Во-первых, я считаю, что семья постоянного диакона включает его семью и детей. Хотя некоторые диаконы холосты или овдовели, большинство живет в семьях, которые они создали сами. Во-вторых, Папа Иоанн Павел II дает Церкви великолепное видение семьи в своем Апостольском Наставлении от 1981 года: «Как каждое из семи таинств, так и брак является реальным символом события спасения. Супруги принимают в нем участие как супружеская пара, вместе, так что первый и непосредственный эффект брака является не сверхъестественной благодатью самой по себе, а христианскими брачными узами, типично христианской общностью двух личностей, потому что он представляет тайну воплощения Христа и тайну Его завета. Суть участия в жизни Христа также специфична: супружеская любовь включает в себя общность, в которую входят все элементы личности - зов тела и инстинкт, сила чувства и аффективность, устремления духа и воли. Она стремится к глубокому личному союзу, который, выходя за пределы союза в единой плоти, ведет к формированию одного сердца и души. Он требует нерасторжимости и верности в бесповоротной взаимной самоотдаче, и он открыт для плодовитости. Короче говоря, это вопрос нормальных характеристик всякой естественной супружеской любви, но с новым значением, которое не только очищает и усиливает их, но и возвышает до того предела, где они становятся выражением специфически христианских ценностей» (13).Старинное и великолепное проникновение в суть семьи как Домашнюю Церковь. Домашняя Церковь - идеал для христианской семьи.

В третьих, термин означает практическую модель совершенства, стандарт совершенства. Следовать Божьему замыслу в отношении брака и семьи надлежит ответственно. Несомненно верно, что диакон знает, любит и совершенствует моральное благо последовательно и постепенно. Но крещеные, включая диаконов, не рассматривают моральный закон просто как идеал, достижимый в неопределенном будущем. Папа Иоанн Павел II объясняет, что состоящие в браке люди должны воплощать ценности, содержащиеся в Божьем законе, путем конкретных поступков. «Итак, что известно как закон постепенности, или продвижение вперед шаг за шагом, не может быть отождествлено с «постепенностью закона», как будто бы в Божьем законе существовали различные степени или формы наставления для разных индивидуумов и ситуаций. По Божьему плану все мужья и жены призваны в браке к святости» (Пастырское наставление при закрытии Синода епископов, 1980г.). В названии моей беседы «идеальный» не означает недостижимый.

I. Диакон как идеальный муж.

Св. Павел дает описание жены и мужа в своем послании к Ефессянам. Этот известный текст является основополагающим для христианских брака и сексуальности. Сегодня, к сожалению, он стал фокусом для саркастической и необоснованной критики.

«Подчиняйтесь друг другу из почтения перед Христом. Жены, подчиняйтесь вашим мужьям, как Господу. Ибо муж - глава жены, как Христос - глава Церкви, своего Тела, и сам Он - ее Спаситель. Как Церковь подчиняется Христу, так жены да подчиняются во всем своим мужьям. Мужья, любите своих жен, как Христос любит Церковь и отдал Себя за нее, чтобы Он мог представить Церковь перед собой в великолепии, без пятна или морщинки, чтобы она могла быть святой и непорочной. Так же и мужья должны любить своих жен как свои собственные тела. Тот, кто любит свою жену, любит себя самого. Ибо ни один человек не ненавидит свою плоть, а питает и заботится о ней, как Христос о Церкви, потому что мы члены Его Тела. Поэтому да оставит человек своих отца и мать и соединится со своей женой, и они двое станут одной плотью. Тайна сия велика. И я говорю, что она относится к Христу и Церкви; впрочем пусть каждый из вас любит свою жену, как самого себя, а жена пусть почитает своего мужа» (Еф 5, 21-33).

Св. Павел начинает эту непревзойденную инструкцию о браке общим приказанием: «Подчиняйтесь друг другу из почтения перед Христом». Охватывая все отношения между христианами, включая мужей и жен, оно подрывает всякую возможность анти-женского истолкования Послания Павла. Самое главное, оно дает сложное и прекрасное видение христианской семьи, да в сущности всех типов христианской общины. Внутри общинного молитвенного благодарения Отца верующие призываются жить во взаимном подчинении друг другу. Это приказание занимает центральное место в катехитических наставлениях ранней Церкви.

Далее Св. Павел развивает тему применения этого взаимного подчинения к христианскому браку. Он ясно учит, что это подчинение относится не только к жене. Оба супруга должны проявлять готовность к отказу от своих собственных индивидуальных желаний ради другого. Это взаимное подчинение отмечено штрихом самого Господа Иисуса Христа (аналогично Страхом Божиим), чье ожидаемое окончательное пришествие является контекстом всех христианских взаимоотношений.

Жена должна подчиняться мужу как Господу. Тем, что жена подчиняется своему мужу, она конкретизирует в своей жизни истину, что Христос есть глава Церкви - своего Тела.

Это так, потому, что «муж - глава жены, как Христос - глава Церкви, своего Тела, и сам является ее спасителем» (23). Спасение супругов, как всегда, имеет в своем уникальном и универсальном центре крест Христа. Потому что Церковь подчиняется Христу, который был распят за нее, так и жены должны подчиняться своему мужу.

Норма сексуальных взаимоотношений для супругов - христиан является теологической, а именно - отношения между Христом и Церковью. Подразумевает ли это исключительное подчинение жены доминирующему мужу? Нет! Христианин - муж сам есть знак безграничного образа телесного дара себя. Это означает самоотдачу Иисуса на Кресте своему Отцу путем отдачи Себя за Церковь.

Муж соблюдает христианскую заповедь любви внутри своего брака и в брачном акте, безоговорочно отдавая себя за свою жену. С этого момента он видит в ней все, что он отдал, что есть он сам. «Итак, мужья должны любить своих жен, как свои собственные тела. Тот, кто любит свою жену, любит себя. Ибо никто никогда не ненавидит свою собственную плоть, а питает и лелеет ее, как Христос - Церковь, потому что мы члены Его Тела. Поэтому да оставит человек своих отца и мать и да соединится со своей женой, и они оба станут единой плотью» (28-31). Когда Павел пишет: «Я говорю это по отношению к Христу и Церкви» (32), он приходит к выводу, что тайна мужчины и женщины, которые становятся единой плотью, непостижима.

Св. Павел ставит человеческую сексуальность и брачную дружбу под закон христианской агапэ. Союз супругов есть образ союза Христа и Церкви. Эта брачная общность обретает свою полную реализацию в Евхаристии, необратимом приношении Иисусом себя Отцу из любви к своей Церкви, делая ее непорочной невестой. Исполненные Святого Духа, верные «одним телом, одним духом во Христе». Прообразом этого становится самоотдача человека в брачном акте и в течение всего брака. Таким образом, искупительная любовь преображается Христом в супружескую любовь (Иоанн Павел II).

Наставление Павла мужьям обращается назад, к Раю: Ева исходит из бока Адама, и это разъясняет тайну Адама, что он любит ее как свою плоть. Муж - христианин не может осуществиться просто в эротическом объятии своей жены. Образец для него - жертвенная любовь Христа, распятого за Церковь, Новую Еву, которая родилась из Его пронзенного бока.

Св. Павел также напоминает мужу, что корни отношений с его женой находятся в их Крещении. Он любит свою жену как Христос возлюбил Церковь и отдал себя за нее, чтобы Он мог освятить ее, «очистив ее омыванием водой со словом» (26).

Здесь в Новозаветном синтезе элементов Ветхозаветного брака сделана ссылка на Крещение. Важность первого Таинства для и для диакона, и для мужа невозможно преувеличить. ККЦ провозглашает: «Святое Крещение есть базис всей христианской жизни, врата к жизни в Духе и дверь, которая открывает доступ к другим таинствам» (1213).

Диакон также понимает, почему Св. Григорий Назианзин говорит, что « Крещение есть самый прекрасный и великолепный дар» (ККЦ, 1243). Всем христианам следует понимать это. К несчастью, для многих христиан крещение происходит в молодости, когда они еще не подозревают о своем новообретенном достоинстве посредством милосердной любви Бога и веры Церкви.

Для диакона важно часто вспоминать критические стадии путешествия христианина к Крещению. Первое Таинство, называемое также Таинством веры, требует глубокого изменения того пути, по которому он идет, на другой. Этот поворот называется «обращением». Новый путь ведет к «спасению». Это - «пороговый опыт», переступание порога. Неудивительно, что Псалтирь начинается с описания такого порогового опыта. Папа Иоанн Павел II писал, что тот, «кто получает Крещение, в то же самое время становится - благодаря искупительной любви Христа - участником в Его супружеской любви к Церкви».

В древние времена в течение этого путешествия обращения имел место ряд драматических изгнаний бесов. Крещение подразумевало обращение от ужасающего поля сил - языческих богов, их культовых процессий, игр, театра и гладиаторских представлений.

Точно так же сегодня все психологические, духовные и физические источники греха, включая пагубные привычки и наклонности, нужно подвергать тщательному рассмотрению, а их источник, сатану, насильственному изгнанию. Непосредственно перед погружением в глубины крестильных вод катехумена умащают маслом, как атлета, чтобы подготовить его к подобной олимпийской борьбе с сатаной в крестильной купели.

Тертулиан, африканский теолог 3-го века, объяснял реальность трех Таинств Посвящения - Крещения, Миропомазания и Евхаристии. «Плоть есть дверная петля, на которой держится спасение». Это - мистическая антропология в своем лучшем варианте; может быть лучшее, на что способна мистическая антропология. Тертулиан понимал, что единственной основой христианского знания является «тайна, сокрытая в Боге, пока она не была открыта в Иисусе Христе». С совершенно католической фантазией он развил эту мысль. «Плоть омывается, чтобы душа могла стать незапятнанной; плоть умащается, чтобы душа могла быть освящена; плоть помечается знаком креста, чтобы душа также могла быть защищена; плоть осеняется наложением руки, чтобы душа также могла быть освящена Духом; плоть питается телом и кровью Христа, чтобы душа могла быть насыщена Богом».

Крестильная купель рассматривается и как могила, и как чрево. Вода, принимающая кандидата, как земля, которая приняла тело Христа после Его смерти, является могилой , из которой как из чрева, встают родившиеся заново Христос и новоокрещенные.

Окрещенные получают доступ к спасению через посредство исполненной благодатью веры и сакраментальных знаков воды и слова. Еще один патристический писатель, Ориген Александрийский, применил те три дня, что Христос провел во гробе, к крещеным. «Те, кто были приняты во Христа Крещением, были приняты в Его смерть и похоронены с Ним, и восстанут с Ним». Он называет Крещение «тайной третьего дня». «Тайна» - это участие окрещенного не только в смерти и погребении Христа, но также и в Его воскресении, путем погружения в крестильную воду.

Крещеные идут новым путем. Эту реальность иллюстрирует древнее название паломничества в Рим - «к порогу апостолов». Своим паломничеством к крестильной купели и от нее христиане обращались в новую общину, с новым переплетением взаимоотношений и ответственности и с новыми ценностями. Они переступили порог, они пережили пороговый опыт и перешли в новое общество, в котором нет общественного статуса. Св. Павел описывает опыт крещеных: «Ибо все вы во Христа крестившиеся, во Христа облеклись. Нет уже ни иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского; ибо все вы одно во Христе Иисусе» (Гал 3, 27-28). Как никогда не уставали говорить Отцы в Древней Церкви, христиане живут «в новом доме и в новой семье».

II. Идеальный диакон

Второй текст - из обряда Рукоположения диакона. В нем ясно изложена вера Церкви в таинство диаконата. Отсюда проистекает духовность диакона.

Обряд Рукоположения указывает, что епископ сначала молча возлагает руки на этого человека. Это - древний знак передачи поручения. В Ветхом Завете Моисей возлагает руки на Иисуса Навина, который таким образом получает Духа, чтобы руководить своим народом. Затем в молитве посвящения епископ просит Отца Небесного послать Святого Духа: «Молитвой и возложением рук апостолы доверили избранным служение - заботиться о столах. Господи, взгляни милостиво на этого слугу Твоего, которого мы ныне посвящаем в диакона, чтобы он служил у Твоего святого алтаря. Господи, пошли на него Духа Святого, чтобы он укрепился даром твоей семикратной благодати для выполнения этого служения».

В этих кратких словах, ведущих к сакраментальному призыванию Духа Святого и включающих его, пять раз произносятся слова «служение» или «слуга» или «служить». Молитва заканчивается эсхатологической мольбой о том, чтобы диакон подражал Иисусу, «который пришел, чтобы служить, а не чтобы Ему служили», и однажды царить с Ним на Небесах.

Ссылка на семикратные дары Святого Духа не только повторяет число самых первых диаконов, но является также аллюзией на семь харизм Слуги, Отрока Божия у Исаии 11. Дар Духа обеспечивает силу и верность, необходимые, чтобы исполнять служение диакона.

Слово «слуга» точно определяет сакраментальную тайну диакона, и поэтому его духовность. Апостольская Конституция от 1968г. Павла VI «Pontifikalis Romani» подчеркивает это. Он пишет, что диаконы, «укрепленные сакраментальной благодатью, в общении с епископом и пресвитериумом, служат Народу Божьему в служении литургии, слова и милосердия». Посвящающие слова также указывают, что руки епископа возложены на диакона «не для священства, но для служения» - описание, восходящее к временам древних Конституций Египетской Церкви и приведенное в «Свет народам» (28). Только епископы, а не священники, возлагают руки на диакона при его рукоположении. Таким образом, в отрицательной манере выявляется различие между «служением» диакона и «священством» священника.

Сакраментальная природа диаконата становится ясной. Диакон есть sacramentum persona Иисуса Христа - Слуги Божьего. Все литургические ссылки из документов Папы Павла VI утверждают не просто функции диакона, но прежде всего, его постоянную диаконскую сущность посредством запечатления сакраментального характера. Хотя крещеные миряне временами делают то, что делает он, он является постоянным сакраментальным знаком не потому, что он делает то, что свойственно диакону, а потому, что он является диаконом.

Участвуя в апостольском служении, полным и постоянным знаком которого является епископ, диакон сам резюмирует служительный характер всей Церкви. Действительно, он представляет епископа в мире нужды и страдания. Через служение диакона бедным и отверженным Церковь конкретным, уникальным и личным образом является Таинством страдающего Слуги миру.

Наконец, как пастырское наставление епископа, так и один из вопросов, которые он задает на экзамене при рукоположении, содержат наказ Св. Павла Тимофею, на которого он возложил руки. Епископ увещевает ученика: «хранить тайну веры с чистой совестью» (1Тим 3,9). Позже епископ спрашивает диакона - кандидата: «Принял ли ты решение хранить тайну веры с чистой совестью?».

С древних времен комментаторы видели в этом ссылку на служение диакона Крови Христа в Евхаристии. Более того, указывая, что «диакон, который помогает епископу, служит чаще», обряд вновь подчеркивает связь служения диакона с тайной Крови Христа. Некоторые приложения этого будут более подробно рассмотрены ниже.

III. Regula Vitae (Правило жизни) диакона

Какие уроки для Правила Жизни диакона можно извлечь из двух текстов, взятых из Библии и из Обряда Рукоположения? Поскольку в наши дни очень сильны начала и власти, диакон и его семья молят о Божием милосердии и благодати. Элементы духовности диакона являются центральными в этой борьбе с тайной несправедливости.

Что это за элементы? Иоанн Павел II в своем апостольском наставлении «Церковь в Америке» в 1999г. определил понятие «духовность» как «образ или форму жизни, соответствующие христианским требованиям» (29). Значит, Regula Vitae дает практическое руководство по христианской жизни и по воспитанию добродетели. Его духовный жанр родственен Книгам Премудрости Ветхого Завета. Первичный его источник - размышление о христианском опыте веры. Для Regula Vitae диакона я предложу 11 элементов. Они дополняют указания в "Справочнике по служению и жизни постоянного диакона" за 1998г. изданном Ватиканской конгрегацией для духовенства.

1. Духовность диакона тринитарна и инкарнационна. Вначале он был крещен во имя Отца, Сына и Св. Духа. Крещеные имеют уникальный опыт и знание Бога через Откровение Троицы и Воплощение. Единый Бог в своей сущности есть любовь и самопожертвование. Бальтазар подходит к этой тайне, размышляя о само-осознании Слова Воплощенного: «Иисус знает Себя и сознает Себя Словом, Сыном, выражением и самоотдачей того Первоисточника, прежде которого невозможно представить себе никакое существование, и Которого Он называет Отцом, Который любит Его и Которого любит Он в общем Божьем Духе любви, Духе, которого Он дарует нам, чтобы мы могли быть втянуты в эту бездну любви и понять что-то о ее преизбытке - «познать любовь, которая превосходит знание» (Евр 3, 19)».

Бог придает всей реальности форму или логику троичной любви. В результате диакон глазами веры видит истинное соотношение между истинами политического характера, экономического характера, интеллектуальной жизни с одной стороны, и тем, что Бальтазар называет красотой «таинственного луча троичной и распятой любви» - с другой.

2. Диакон и его семья принимают во внимание наставление Иоанна Павла II: «Семья, стань тем, чем ты есть!». Папа подробно разбирает этот элемент брачной духовности: «отсюда следует, что семья имеет миссию охранять и передавать любовь», и это - живое отражение Божией любви к человечеству и любви Христа к Церкви, Своей Невесте, и реальное участие в них» (17).

3. Воскресная Евхаристия - жизненный центр диакона и его семьи. Иоанн Павел II в своем последнем Апостольском Наставлении добавляет в древнюю литанию наименования: Dies Domini, Dies Christi, Dies Ecclesiae, Dies Hominis, Dies Dierum. Это - день празднования работы Создателя, день Воскресшего Господа и Дара Святого Духа; это день радости, отдыха и солидарности, первоначальный праздник, открывающий смысл времени.

Папа вспоминает радость и удивление первых христиан. «Дню Господню - так называлось воскресенье с апостольских времен - всегда уделялось особое внимание в истории Церкви за его глубинную связь с сущностью христианской тайны. В еженедельном исчислении времени воскресенье напоминает о Воскресении Христа. Это - Пасха, возвращающаяся каждую неделю, празднующая победу Христа над грехом и смертью, осуществление первого творения и зарю «нового творения» (ср. 2 Кор 5,17). Это день, который вспоминает с благодарным поклонением первый день мира и с активной надеждой ждет «последнего дня», когда Христос придет во славе (Деян 1,11; 1Тим 4, 13-17) и все станет новым» (Откр 21,5)».

4. Св. Бенедикт называл книги Ветхого и Нового Заветов - «вернейшая норма человеческой жизни».

Каждый день диакон созерцает, глазами веры, образ Христа в Священном Писании. Что это значит? Ежедневно диакон трактует Lecnio Divina . Именно в этом священном чтении диакон открывает преобразующую силу Христова Духа.

Я применяю слово «сила» намеренно. Оно встречается в Новом Завете повсюду для описания той драмы свободы, которую впервые испытали первые христиане. Льюис Тимоти Джонсон утверждает, что они узнали силу больше любой, которую когда либо встречали, понимали, или могли измерить заранее. Он далее указывает, что они считали себя «захваченными силой, которая не находится под их контролем, но сама контролирует их, силой, исходившей от распятого и воскресшего Мессии Иисуса». Здесь «контроль» аналогичен Иисусову «должен» (Мк 8,31), «Сыну Человеческому много должно пострадать».

5. Таинство Крещения располагает диакона к свободному принятию страстей, смерти и воскресения Господа. Вся его прошлая и будущая жизнь была определена заранее под печатью этой божественной драмы. Он и его семья отвечают соблюдением 9 дней покаяния, в которые все верные христиане «особым образом молятся, выполняют дела благочестия, милосердия и воздержания тем, что более усердно выполняют свои обязанности, а в особенности соблюдая пост и трезвость» (Канон 1249). Согласно общим и частным церковным законам диакон, а там, где уместно, и члены его семьи, обязаны соблюдать покаянный характер всех пятниц в течение всего года а также времени Великого Поста.

Отрекшись от зла при Крещении, диакон и члены его семьи также испытывают отвращение к самой мысли о зле. Такое отречение формирует их суждение о телевидении, фильмах и прочих развлечениях. Иными словами диакон со своей женой развивают в своих детях критичное отношение к популярным СМИ. Нийл Постмен указал на феномен, который совесть христианина призвана судить критически. В своем «Доразвлекаемся до смерти» он пишет: «Я утверждаю здесь не то, что телевидение развлекает, но что оно сделало само развлечение естественным форматом для представления всякого опыта. Проблема не в том, что телевидение представляет нам развлекательные сюжеты, а в том, что каждый сюжет представляется как развлекательный, а это уже другая проблема».

6. Призвание диакона - быть исповедником веры. Он стремится возродить это древнее звание в демократической современности. Он ищет ту святость, которая формирует изнутри внутреннюю жизнь университета, политики, экономики, брака и семьи.

Как мы видели, в процессе рукоположения диакону была доверена Кровь Христа. Центральным для антропологии диакона является его осознание себя во Христе распятом. «Ибо во Христе пребывает вся полнота Бога и через Него примиряет с собой все, на земле ли или на небесах, примиряя Кровью Его Креста» (Кол 1, 19-20). Несомненно, Евангелие должно было стать для него реальностью, которая формирует изнутри все - законы, обычаи, усилия, даже удовольствия.

В древней и средневековой Церкви исповедником был тот, кто страдал за исповедание своей веры, но не был призван к мученичеству. Этот термин применялся к особенно святым людям. Св. Эдуард, король Англии, известен в истории как Эдуард Исповедник. Его репутация святости сохранилась и после его смерти; он был канонизирован в 1161 году папой Александром III.

На пороге нового тысячелетия исповедник - это тот, кто был выдвинут вперед Богом. Куда? На дорогу, которую он выбрал. Диакон / исповедник оказался в самом сердце опасности, как ягненок среди волков. Его призвание - дорога бедных и отверженных, а не просто алтарь. И на каждом повороте он будет находить вызовы и страдание. Св. Павел описал бы это как войну. Путь диакона - героический путь. Потому что чаша благословения, которой он служит, есть участие в Крови Христа (1Кор 10, 16).

Диакон / исповедник начинает осознавать основной закон истории постхристианского мира: чем больше Христа провозглашают Тем, из чьего сердца текут реки воды живой (Ин 7,38), «пришедшим водой и кровью» (1Ин 5,6), добрым пастырем, который «жизнь свою полагает за овец» (Ин 10,11), тем больше диакон будет встречать решительное противодействие, и тем более широким окажется фронт борьбы с сатаной. Чем больше проявляется любовь к Иисусу, тем сильнее это укрепляет сопротивление. Затем диакон обнаруживает, что преследование Церкви является нормой в отношениях ее с миром.

Потому-то диакон и брошен Богом вперед в надежде. Надежда происходит из вечной любви, которая изливается из пронзенного сердца Распятого. Это - ключ. И это - единственное, что имеет значение. Призвание диакона на дорогу такое же, как тех, кто «побеждает дьявола Кровью Агнца» (Откр 12,11).

Современный человек истерзан, неудовлетворен и ироничен. Только «исповедник», паломник, который любит дорогу, выдвигается за пределы этой модели. В демократической современности наше искушение - это стремление к абсолютной автономности человека. Оно находится в сердцевине первородного греха. В этом кроется огромная опасность модернизма и постмодернизма. Только диакон / исповедник , который подошел к Крови кропления, которая говорит более красноречиво, чем кровь Авеля (Евр 12, 24), может сохранить живым чувство человека и сделать мир местом , где кротко трудится любовь.

Диакон / исповедник понимает в контексте брачной литургии (богослужения венчания) мирской смысл экклезиологии communio. Весь мир, в Церкви и через Церковь, предназначен для преображающего брака с Иисусом Христом. Он видит эту логику любви в Марии из Назарета. Он созерцает ее прежде всего в смерти Сына и Его сошествия в ад. Иисус сполна испил чашу повиновения.

7. Доктрина «Радость и Надежда» 37, касающаяся вещей мира сего, особенно имущества, должна формировать совесть диакона и членов его семьи. Она говорит о человеческой активности в падшей твари и искупленной только во Христе. После того, как диакон был обновлен в духе своего разума, он, как и все крещеные, «облекся в новую природу, сотворенную по образу и подобию Бога в истинной праведности и святости» (Евр 4,24). Согласно Собору, человек может и должен любить те вещи, которые сотворил Бог. В демократической современности он принимает, хранит и почитает их, так как они вышли из рук Божьих. Следовательно крещеные, «используя сотворенное и наслаждаясь им в бедности и свободе духа, достигают истинное обладание миром, как не имеющие ничего и все же обладающие всем. «Все - ваше, вы же Христовы, а Христос - Божий» (1Кор 3, 22-23).

Это маленькое словечко «fruens» - наслаждаясь, соединенное с другим классическим словом «utens» - используя, открывает диакона для новой христианской духовности - можно сказать для специфически современной духовности. Путь святости теперь характеризуется преобладанием не бегства от мира и ужаса перед ним, а ответственностью в мире и за мир. Он сочетает в себе и приветствие, и, возможно, «горячий прием» Божьей любви для себя, и осуществление любви к Богу и к ближнему.

В подходе диакона ко всему тварному главные черты новой духовности особо выделяют как Крест, так и Воскресение. Католическая духовность основана на «наслаждении» и «пользовании» вещами мира сего в бедности и свободе духа. И то, и другое занимает самое главное место в жизни и миссии диакона в новом тысячелетии.

8. Диакон должен иметь духовного наставника и осуществлять Таинство Примирения не реже раза в месяц.

9. Диакон и его семья испытывают глубокое поклонение перед Божией Матерью. «Это выражается особым образом через сыновнее поручение Матери Христа, которое началось с завещания Искупителя на Голгофе» (Redemtoris Mater 45).

Поклонение диакона Св. Марии выражается в ежедневном Розарии, предпочтительно в семейном кругу. Особые семейные молитвы должны также иметь место в два месяца, посвященных Марии - в мае и в октябре.

10. Применяя канон 1174 №1 к постоянным диаконам, большинство епископских конференций во всем мире предписали хвалы утренние и вечерние. Жизнь вне этой обязанности должна формироваться в духе канона 1173 «Во исполнение священнической службы Христа Церковь служит литургию часов, в которой она внимает Богу, говорящему со своим народом, и вспоминает тайну Спасения. Таким образом, Церковь хвалит Бога непрестанно, в песне и молитве, и молит Его о спасении всего мира». В этом контексте заступнической миссии диакона важно вспомнить, что диаконы должны соблюдать супружеское целомудрие. Как член сакраментальной, трехуровневой иерархии, я всегда помню догмат древнего Карфагенского Собора 390г. Он лучше всего резюмирует причину, почему все клирики в крупных орденах в то время были обязаны соблюдать полное воздержание: «чтобы они могли во всей простоте обрести то, что они просят у Бога». Даже и в наши дни диаконов, священников и епископов рукополагают прежде всего для заступнической молитвы, начинающейся с их служения у алтаря.

11. Дома у диакона и его семьи имеются религиозные символы, которые интегрируются в их личную и совместную молитву.

IV. Заключение. Некоторые конкретные примеры идеальной христианской семьи.

Чтобы проиллюстрировать семейную духовность диакона я приведу два примера. Луи и Зели Мартен основали семью на своем таинстве брака, которое отпраздновали 13 июля 1858г. Они стали родителями девяти детей, самая младшая из которых известна как Св. Тереза Младенца Иисуса и Святого Лика. С первого дня своего брака муж и жена желали, словами Св. Францизска Сальского, «нести друг друга к Богу». В своих собственных трудах Св. Тереза пишет о своих родителях: «Бог дал мне мать и отца, более достойных Неба, чем земли». Их биограф описывает «дух дома». У Луи Мартена был магазин по продаже и починке часов. Он был искусным мастером, но настаивал, чтобы его магазин был закрыт по воскресеньям, не взирая ни на какие неудобства. Он отвечал: «Это - День Господень; только Богу должно служить». Смысл ясен. Для диакона и его семьи в воскресенье должна прекращаться всякая повседневная работа, и оно должно давать передышку (ККЦ 2172).

Другие семейные религиозные практики включали поклонение детей Мартен Святому Семейству. Один из них впоследствии описывал как это делали у них в семье: «Чтобы доставить удовольствие Матери Божией, как радостно самая младшая, Тереза, собирала розы, васильки и маргаритки. Часто она оставляла их у статуи Св. Иосифа, перед которым любила молиться ее мать. Именно так она, совершенно спонтанно, почувствовала, как ее охватывает любовь ко всему Небесному». Многие из нас могли привести такие примеры из наших собственных семей.

Я хочу привести один последний пример элементов семейной духовности. Он взят из моего опыта. Я заметил, что многие семьи испанского происхождения, выходцы из северного Нью-Мехико и южного Колорадо, глубоко веровали в Св. Семейство и в Пресвятую Троицу. Их искусство отражало их веру. Несколько лет назад один священник подарил мне нью-мексиканскую икону (картину) с изображением Св. Семейства. Она была написана на сосновой доске современным иконописцем. Через некоторое время я заметил, насколько популярно семейное поклонение Св. Семейству. Оно имеет многовековую традицию. Иисус изображен мальчиком, поднятым на маленькой синей платформе между Иосифом и Марией. Они держат Его за руки. Глубокое синее основание, на котором стоит маленький Иисус, напоминает мне одно из Ветхозаветных видений Бога: «И они увидели Бога Израиля; и под ногами Его была словно бы мостовая из сапфирового камня, синевой точно само небо» (Исх 14, 10).

Святой Дух парит в виде голубя над Иисусом, и в небесной вышине Отец благословляет их общение всеобъемлющим жестом. Мария и Иосиф изображены заботящимися об Иисусе и любящими Его. Для многих истинно американских семей есть образец общности отца, матери и ребенка. И как Св. Семейство, эти семьи знают, что они запечатлены знаком Пресвятой Троицы. Из религиозных картин ясно, что в течение сотен лет испанские семьи Нью-Мехико и южного Колорадо формировались двумя главными христианскими тайнами: Воплощением и Пресвятой Троицей. И мы понимаем, что эти две тайны образуют основную структуру Катехизиса Католической Церкви. Картина, изображающая Св. Семейство, находится в моей часовне в Сан-Калисто. Это постоянное напоминание о вере христианских семей юго-запада США побуждает моих римско-католических друзей и меня молиться о святой простоте. Духовная простота есть иначе духовное детство или «вторая наивность».

Как семья Мартен, так и изображение Св. Семейства прекрасно, без принятого у нас для этого выражения иронического оттенка, указывают на некоторые практические элементы духовности диакона и его семьи. Примеры женатых учеников мы находим среди людей, окружавших Иисуса.

Св. Игнатий Антиохийский видел взаимную гармонию Орденов в установленном Богом церковном служении духовенства. Его упоминанием о красоте этой гармонии, приведенном в ККЦ, я и закончу. «Пусть все почитают диаконов как Иисуса Христа, епископа - как образ Отца, а пресвитеров - как сенат Бога и собрание Апостолов. Потому что без них нельзя говорить о Церкви» (1554).

Дж. Френсис, кардинал Стаффордский, президент Папского Совета мирян.

19 февраля 2000г.